Пишите, как Александр Пушкин

Ощущение замкнутости, тоски и беспросветности знакомо не только современному человеку, столкнувшемуся с самоизоляцией, но и героям русской классики, а также их создателям. Многие писатели сами годами жили в добровольном затворничестве или вынужденной изоляции и оставили нам в своих дневниках и произведениях бесценные рецепты борьбы с хандрой. 

Лев Толстой в «Войне и мире» устами своих героев проповедовал стоицизм и необходимость внутренней работы и труда («Чтобы жить честно, надо рваться, путаться, ошибаться... и вечно бороться»). Антон Чехов, сам знавший не понаслышке о лишениях, советовал постепенное, но неуклонное «выдавливание из себя раба» и воспитание воли.

 А его рассказы полны юмора и света, которые помогают посмотреть на проблемы под другим углом. Это не советы психолога, а проверенная временем житейская мудрость, заключенная в художественной форме. 

Давайте же учиться resilience у тех, кто прошел через гораздо более суровые испытания.

Пожалуй, самый известный пример вынужденной самоизоляции — Болдинская осень 1830 года. В родовом имении Болдино Александр Пушкин оказался еще до того, как в России началась эпидемия холеры. В деревню под Нижним Новгородом поэт поехал, чтобы уладить дела перед предстоящей свадьбой с Натальей Гончаровой. 

Обратно в Москву Пушкин выехать не смог: началась холера. Оказавшись в деревне без книг, он начал писать – болдинский «карантин» обогатил русскую литературу 40 произведениями.

Ты не можешь вообразить, как весело удрать от невесты, да и засесть стихи писать. Жена не то, что невеста. Куда! Жена свой брат. При ней пиши сколько хошь. А невеста пуще цензора Щеглова, язык и руки связывает…

Меньше говорите о здоровье, как Антон Чехов

«Медицина — моя законная жена, а литература — любовница. Когда надоедает одна, ночую у другой», — писал Антон Чехов, один из самых известных писателей-врачей. Разговоры о здоровье тяготили писателя.

Уж очень надоели разговоры, надоели и больные, особенно бабы, которые, когда лечатся, бывают необычайно глупы и упрямы.

Из письма И.И. Горбунову-Посадову, 1893 год

Гуляйте по квартире, как Николай Гоголь

Николай Гоголь был ипохондриком и следил за своим здоровьем, разминаясь в квартире и стараясь соблюдать здоровый образ жизни.

Читайте также:

• «Денег у меня нет, буду жить впроголодь»: русские классики и их долги
• Истории дружбы классиков
• Русские авантюристы

Мойте руки, как Михаил Булгаков

Видя профессиональную необходимость в гигиене, Михаил Булгаков тщательно соблюдал все меры гигиены, особенно в общении с домашними животными, которых он очень любил.

Спите, как Федор Достоевский

Федор Достоевский предпочитал работать допоздна и долго спать днем. Он был помешан на чистоте и личной гигиене, не мог работать, зная, что костюм испачкан.

Делайте зарядку, как Лев Толстой

Лев Толстой известен своим здоровым образом жизни, гимнастикой и активными прогулками. Он освоил велосипед в 67 лет, катаясь с удовольствием, несмотря на критику.

За это время начал учиться в манеже ездить на велосипеде. Очень странно, зачем меня тянет делать это. Евгений Иванович отговаривал меня и огорчился, что я езжу, а мне не совестно. Напротив, чувствую, что тут есть естественное юродство, что мне все равно, что думают, да и просто безгрешно, ребячески веселит.

Из дневника Льва Толстого, 25 апреля 1895 года

Дезинфицируйте всё, как Владимир Маяковский

Известный своей гигиеной, Владимир Маяковский всегда мыл руки и дезинфицировал всё вокруг себя. Он носил столовые приборы в поездки и избегал использования чужой посуды.

Он ставил свой бокал на шкаф, чтобы никто не мог до него дотянуться и отхлебнуть. В поездки он брал столовые приборы в кожаном футляре, всегда носил в кармане маленькую мыльницу, чтобы после неприятного рукопожатия можно было вымыть руки.

Лиля Брик о Владимире Маяковском